Феникс, что в Аризоне - Страница 2

Томас закрыл глаза и стал рассказывать.

— Жили-были двое индейских ребят, и они хотели стать воинами. Но было уже поздно становиться воинами на старинный лад. Не осталось лошадей. И тогда эти индейские ребята угнали автомобиль и приехали в город. Угнанный автомобиль они оставили у входа в полицейский участок, а сами пешком и на попутках возвратились в резервацию. Дома их встретили приветствиями, в глазах их родителей сияла гордость. «Какие же вы молодцы! — хвалили их все.

— Ну настоящие молодцы!»

— Здорово, — вздохнул Виктор. — Хороший рассказ. Хотелось бы мне стать воином…

— И мне тоже, — сказал Томас.

Виктор сидел за кухонным столом. Он считал и пересчитывал свои сто долларов. Чтобы съездить в Феникс и вернуться назад, этого было мало. Так что без Томаса Разжег Костер ему не обойтись. Виктор засунул сто долларов в бумажник и открыл наружную дверь — на крыльце сидел Томас.

— Здорово, Виктор, — сказал Томас. — Я знал, что ты меня позовешь.

Томас вошел в комнату и уселся в Викторово любимое кресло.

— Я поднакопил немного денег, — сказал Томас. — Хватит нам двоим добраться до места. А обратная дорога — на тебе.

— У меня вот сто долларов. И после отца остался счет в сберегательном банке, можно будет получить.

— А много там на счете твоего отца?

— Хватит. Несколько сотен.

— Порядок. Когда едем?

В пятнадцать лет, когда они давно уже перестали дружить, между ними однажды произошла драка. Вернее, дрался Виктор, он напился и стал избивать Томаса ни за что ни про что. Остальные индейские ребята столпились вокруг и смотрели. Там был Младший Брат, были Лестер и Сеймур и много кто еще.

Он так бы, наверное, и забил Томаса насмерть, если бы его не остановила проезжавшая мимо Норма Много Коней.

— Эй, ребята! — заорала она и выскочила из машины. — Оставьте его немедленно!

Будь это кто другой, даже и мужчина, индейские ребята наплевали бы на такую попытку вмешательства. Однако Норма — другое дело. Норма — воительница. На ее стороне сила. Она могла схватить любых двоих парней и стукнуть головами так, что черепушки вдрызг. И хуже того — она бы отволокла их всех в какой-нибудь первобытный вигвам слушать россказни какого-нибудь занюханного старого вождя.

Индейские ребята разбежались, и Норма подошла к Томасу и подняла его с земли.

— Эй, юнец, ты как, в порядке? — спросила она.

Томас показал большим пальцем, что да.

— Чего они всегда к тебе пристают?

Томас потряс головой, закрыл глаза, но ничего к нему не пришло — ни музыка, ни слова. Хотелось только домой, тянуло лечь в постель, и пусть сны нашептывают ему свои рассказы.

В самолете в туристическом классе Томас Разжег Костер и Виктор сидели бок о бок. Третьей, у окошка, была маленькая белая женщина. Она сидела не просто так, а все время изгибалась, кланялась и сворачивала руки-ноги кренделем. Такая вся гибкая.

— Я должен спросить, — сказал Томас, и Виктор сразу закрыл глаза от неловкости.

— Не надо, — попросил он.

— Извините, мисс, — заговорил Томас. — Вы, наверное, гимнастка или наподобие того?

— Никаких «наподобие», — ответила она. — Я была первой запасной в Олимпийской сборной 1980 года.

— Правда? — сказал Томас.

— Правда.

— То есть вы были спортсменкой мирового класса?

— И была, и есть, так, во всяком случае, считает мой муж.

Томас Разжег Костер улыбнулся. Она и в разговоре вон какая ловкая. Гимнастика подняла вверх вытянутую ногу и прижала к туловищу — только что не поцеловала себе коленную чашечку.

— Ух ты, — сказал Томас. — Мне бы так.

Виктор готов был от смущения выпрыгнуть из самолета. Томас, этот полоумный индейский враль, со своими рассказами, крысиными косицами и щербатым ртом, клеил олимпийскую гимнастку ослепительной красоты.

Да в резервации никто бы не поверил!

— А что? — говорила она. — Это просто. Попробуйте.

Томас ухватил свою ногу и попытался притянуть ее к груди, как она.

Какое там. Виктор и гимнастка рассмеялись.

— Вы ведь индейцы? — спросила она.

— Чистокровные, — кивнул Виктор.

— Я — нет, — сказал Томас. — Я наполовину колдун, по материнской линии, а на другую, по отцу, — клоун.

Рассмеялись все трое.

— Вас как звать? — спросила гимнастка.

— Виктор и Томас.

— А меня Кэти. Очень приятно познакомиться.

Они проболтали весь рейс. Гимнастка Кэти ругала правительство — надо же было устроить Олимпийской сборной такую подлянку дурацким своим бойкотом.

— Я гляжу, у вас, спортсменов, много общего с индейцами, — сказал Томас.

Никто не засмеялся.

Когда приземлились в Фениксе и дотопали до зала прилета, гимнастика Кэти улыбнулась им на прощание и помахала рукой.

— Симпатичная она, — сказал Томас.

— Да, но в самолетах все друг с другом разговаривают, — возразил Виктор.

— Ты мне всегда говорил, что я слишком много думаю, — сказал Томас. А теперь, похоже, это ты думаешь слишком много.

— От тебя заразился.

— Точно.

Томас и Виктор на такси отправились к тому месту, где стоял трейлер, в котором умер отец Виктора.

— Слушай, — сказал Виктор, когда они подъехали к трейлеру, — я перед тобой до сих пор не извинился за то, что тогда избил тебя.

— Да ладно. Мы были мальчишки, и ты напился.

— Верно. Но все-таки я хочу извиниться.

— Хорошо. Проехало.

Виктор заплатил за такси, и они оказались на улице под раскаленным солнцем Феникса. От трейлера шел запах.

— Там мало приятного будет внутри, — сказал Виктор. — Ты можешь не входить.